Ночная школа - Страница 124

124

— Ага. Бывшие любовники, — хмыкнул Картер.

Их глаза встретились.

— Почему бы и нет? — сказала Элли.

С минуту они обдумывали это предположение. Элли, сидя на краю стола, качала ногой, Картер ходил по комнате из стороны в сторону.

— И еще меня интересует Люсинда, — нарушила молчание Элли. — Она сказала: Люсинда все узнает.

— Слышал, — буркнул Картер.

— Опять эта Люсинда… — протянула Элли, как если бы размышляла вслух. Потом переключилась на другую тему. — Ты ему веришь? В том смысле, что это не он убил Рут.

— Не знаю.

— А вот мне показалось, что Изабелла поверила.

— Чудесно, — пробормотал он. — Просто чудесно!

Элли, подтянув колени к груди и обхватив их руками, едва слышно пробормотала:

— Картер, что мы теперь будем делать?

Он остановился посередине комнаты. — Понятия не имею.

До конца недели Элли не могла отделаться от чувства тотального одиночества и даже изолированности. Ученики как обычно приходили в класс, болтали, сидя на своих привычных местах, учителя вели занятия, но жизнь Элли стала совсем другой. Она втайне ждала неких событий, причем нерадостных. Натаниэль определенно собирался отомстить Изабелле, и из учеников об этом знали только они с Картером.

Помимо всего прочего, многие киммерийцы продолжали относиться к ней, как к человеку-невидимке. Они упорно не хотели ее замечать, не желали общаться, хотя ежедневно спускались и поднимались с ней по лестнице, ходили в обеденный зал, библиотеку, и даже чистили вместе с ней зубы в ванной комнате. И хотя она боялась признаться в этом даже себе, это начало сказываться на ее психике. Впрочем, всякий чувствовал бы себя не в своей тарелке, если бы на него смотрели как на пустое место.

Утром в среду одна девочка, имени которой она не помнила, уронила на уроке французского языка ручку. Элли подняла ручку и протянула ей, но та упорно делала вид, что ничего не замечает, хотя Элли сначала в шутку, а потом уже и со злостью водила ручкой из стороны в сторону прямо у нее перед глазами. Элли ничего не оставалось, как швырнуть ручку на пол.

— Как хочешь, — пробормотала Элли себе под нос, вновь опуская взгляд в свою тетрадь.

В четверг Джулия отвела ее в сторону и сказала, что делает все возможное, чтобы заставить Кэти прекратить кампанию против Элли.

— Я стараюсь, Элли. Правда, очень стараюсь, — сказала она. — Но Кэти упряма, как мул, и продолжает бить в одну точку. Что же касается Изабеллы, то мне никак не удается с ней встретиться, она постоянно занята чем-то очень важным и у нее нет времени для разговора с префектом. В жизни не видела ее такой озабоченной.

Элли прекрасно знала, какими важными делами занимается Изабелла, но рассказывать об этом Джулии не собиралась.

— Джерри провел беседу с парнями. Приказал немедленно прекратить подвергать тебя остракизму. Думаю, их поведение скоро изменится. Конечно, среди них есть и такие, кто боится Кэти больше, чем Джерри, так что с их стороны изменений не жди. — Бедняжка Джулия определенно чувствовала себя виноватой перед Элли. — Тем не менее, обещаю тебе, что ситуация в течение недели или двух улучшится. К тому же через несколько недель заканчивается семестр, ну а в следующем семестре об этом уже вряд ли кто вспомнит…

«Как же, держи карман шире», — подумала Элли. Наоборот, перерыв между семестрами даст Кэти дополнительное время, чтобы настроить против меня учеников, которые пока придерживаются нейтралитета, и тогда моя жизнь здесь сделается совершенно невозможной».

Джу по-прежнему избегала ее. За обедом садилась с Гейбом или Кэти в противоположном конце зала.

По мнению Элли, радостной или счастливой она не выглядела.

«Но это, возможно, мне только кажется».

В пятницу Элли решила, что с нее хватит. Когда уроки закончились, она помчалась по коридору в комнату Джу и, пару раз сердито стукнув в дверь, влетела в комнату.

Джу сидела на постели и просматривала журнал мод.

— Могла бы и постучать, — бросила Джу.

— Стучала… А ты могла бы не быть сучкой, — выпалила Элли.

Джу тяжело вздохнула и вернулась к рассматриванию картинок в журнале. Страницы переворачивались с похожим на шлепок звуком.

— Послушай, Джу, — сказала Элли, опираясь локтем о стол, — нам необходимо поговорить… Прямо сейчас.

— Хорошо. Говори. — Джу продолжала листать журнал.

Шлеп, шлеп, шлеп…

— Что помнишь из приключений на крыше в тот день? — спросила Элли.

Голубые глаза Джу, обычно ясные и чистые, напоминали два кусочка льда.

— Многого не помню, но знаю, что едва не лишилась жизни.

Элли непроизвольно бросила взгляд на руки Джу. Кончики двух пальцев все еще были заклеены пластырем.

— Проблема не в том, что ты помнишь, а что нет, — сказала Элли. — Я-то все помню — от начала и до конца, до мельчайших подробностей. Но никак не могу понять, почему ты не обратилась за разъяснениями ко мне или к Картеру.

Джу преувеличенно медленно закрыла журнал, отложила его и посмотрела на Элли.

— Я не обратилась к тебе за разъяснениями, потому что не верю тебе, Элли, — сказала она. — Пролежав неделю в больничной койке с забинтованными руками, я долго размышляла о случившемся и вообще о жизни — в частности, о нас с тобой. И пришла к выводу, что не имею представления, кто ты такая и как попала сюда. О тебе я знаю только то, что ты сочла нужным рассказать мне. А еще я знаю, что с тех пор, как здесь появилась и мы начали общаться, все стало разваливаться на части.

Кровь бросилась в лицо Элли.

124